Агеев: УДО для осужденных к пожизненному лишению свободы

`Уважаемая госпожа Алфимова О. А.,

Пишет вам Горлов Игорь Евгеньевич. В журнале «Ведомости УИС» №1 за 2013 год прочел

вашу статью «Условно-досрочное освобождение осужденных к ПЛС: социально-правовые и

нравственные вопросы». Не мог остаться равнодушным, потому как тема имеет ко мне прямое

отношение, сам отбываю это наказание в ФКУ ИК — 18 УФСИН России по ЯНАО.

Хочу обратить ваше внимание на некоторые моменты, которые не были затронуты в

статье, но которые  несколько меняют картину поднимаемых вопросов.

А именно, прежде чем говорить об УДО для осужденных к ПЛС, прошу рассмотреть

вопрос — а как назначается само это наказание?! Вас не удивляет тот факт, что из всех лиц,

‘совершивших одно и то же особо тяжкое преступление (ну, например, ответственность за которое предусмотрена по ч.2 ст.105 УК РФ ) именно мужчины в возрасте от 18 до 65 лет подвергаются самому тяжкому наказанию в виде ПЛС? Можно ли говорить о справедливости и беспристрастности данного наказания, когда положения закона (ч.2 ст.57 УК РФ) указывают, что не тяжесть совершенных преступлений, а только признаки ПОЛА и ВОЗРАСТА являются для суда главным основанием для назначения более тяжкого наказания в виде ПЛС. Это справедливо?

Чем же так «провинились» перед законодателем лица мужского пола в возрасте от 18 до 65 лет, что только они «заслуживают» ПЛС??? Нравственный вопрос или я ошибаюсь? Насколько понимаю «ЖЕСТОКОСТЬ» — это не половой и не возрастной признак.

 Достаточно прочесть из «Российской газеты» следующие статьи:

• «Под маской доброты» («РГ» №12 от 23 января 2008 года);
• «Без оправдания» («РГ» №159 от29 июля 2008 года);
• «Бессердечная опека» («РГ» №194 от 16 сентября 2008 года);
• «Число зверя» («РГ» №206 от2 октября 2008 года);
• «Смертельная ненависть» («РГ» №248 от 4 декабря 2008 года);
• «Приемная жизнь и смерть» («РГ» №20 от 6 февраля 2009 года);
• «Смертельное усыновление» («РГ» №22 от 11 февраля 2009 года);
• «Подсудная ненависть» («РГ» №111 от 19 июня 2009 года)

также из «Новой Газеты»

• «Отечественная война с детьми» («РГ» №146 от 24 декабря 2012 года);
• «Один дома на Таймыре» («РГ» №113 от 09 октября 2013 года)

Как становится понятным, что не только мужчины в возрасте от 18 до 65 лет «достойны» этого наказания.

Разве нет? С точки зрения совести и морали, чье преступление выглядит более отвратительным – того, кто при налете застрелил вооруженного милиционера (который прекрасно знал, на что идет, когда поступал на работу в органы) или той, что выкинула на помойку свое только родившееся совсем беззащитное и беспомощное дитя? А между тем женщина получает 1,5 года поселения (см. в вышеупомянутой статье «Отечественная война с детьми» из «Новой газеты»), а мужчина получает пожизненное…

Для раскаяния необходимо осознание того, что наказание тебе назначили справедливо. А о какой справедливости можно говорить, когда принцип «Все равны перед законом и судом». (ст.19 Конституции РФ) совершенно не работает в случае назначения пожизненного лишения свободы. И вот из этого вытекает второй, упоминаемый вами в названии статьи, аспект: социально-правовой. То есть надо сказать о социально-правовых различиях в последствиях этого наказания.

Начнем с УДО. Получается, что за совершение одних и тех же особо тяжких преступлений, предусмотренных ч.2 ст.105 УК РФ:

-женщина, если получит максимум (20 лет лишения свободы) имеет право на УДО через  13 лет и 8 месяцев;

-несовершеннолетние, если получат свой, отдельно «льготный» максимум (10 лет по ч.6

ст.88 УК РФ), имеют право на УДО через 6 лет и 8 месяцев (п.в ст.93 УК РФ);

– мужчины в возрасте от 18 до 65 лет, получившие по максимуму — ПЛС, имеют право на УДО только через 25 лет.

Возникает вопрос, лица мужского пола в этом возрасте самые «тупые», им для исправления за одно и то же преступление наряду с другими лицами требуется отсидеть больше всех времени?

И причем, это все не социально-правовые последствия данного наказания. Основные различия в правах заключаются в условиях содержания. Например, два человека — муж и жена, в вышеупомянутых статьях из «Российской газеты»: «Приемная жизнь и смерть» и «Смертельное усыновление», если получат по максимуму (а за их преступление другое трудно представить), то. будут отбывать наказание:

женщина свои 20 лет в колонии общего режима (п. «б» ч.1 ст.58 УК РФ), где условия содержания согласно статьям: 120-121 УИК РФ совершенно несопоставимы с  теми, в которых будет отбывать ее муж, который, «получая» ПЛС, попадает не в назначенную ему судом исправительную колонию особого режима ( п. «г» ч.1 ст.58 УК РФ), где условия содержания регулируются статьями: 124-125 УИК РФ, – нет, он попадает в такой вид ИУ, что назначается не судом, а органами УИС и регулируется статьями: 126-127 УИК РФ! По мнению правоприменителя ‹само наказание — ПЛС — вполне допускает возможность подвергать эту категорию осужденных «двойному» наказанию и со стороны суда, и со стороны органов УИС.

А если сравнить остальные различия — сколько положено краткосрочных и длительных свиданий в течение года на общем режиме для женщины, совершившей особо тяжкое преступление, какую сумму денег может потратить в месяц на приобретение в магазине ИУ ‘продуктов питания и предметов первой необходимости, я уж не говорю про посылки и бандероли, которые им, согласно ч.1 ст.90 УИК РФ можно получать вообще без ограничений, – и сравнить то ,что разрешается осужденному к ПЛС на первые 10 лет строгих условий согласно ч.ч.: З и 6 ст.127 ич.3 ст.125 УИК РФ – то складывается впечатление, что никакой РАВНОЙ уголовной ответственности для всех лиц, совершивших одно и то же особо тяжкое преступление, не существует!!! Стоит ли говорить о «справедливости» этого наказания?

 Я хочу опять вернуться к проблеме с УДО для этой категории осужденных. Вы высказываете мнение, что «… малое число из категории убийц по-настоящему раскаиваются. Лишь в исключительных случаях они приходят к покаянию и стремлению искупить свою вину…»

Интересно, как можно определить, что человек искренне, а не лицемерно раскаивается?! Где, какие критерии, какой «детектор лжи» это определяет? Давайте я пройду его, давайте, какие надо тесты заполнить, чтоб для суда было официальное заключение, что я, как преступник, раскаялся и меня можно отпустить по УДО.

То же самое относится и к вопросу о «стремлении искупить свою вину…» Какие критерии говорят о том, что осужденный стремится искупать свою вину? Если это выплата иска, всякие, нынче модные «компенсации морального вреда», астрономические суммы, которые можно выплатить, лишь имея зарплату директора крупной нефтяной компании, но иск в любом случае будут высчитывать с заработной платы осужденного, только не мне вам говорить, насколько плохо обстоят дела с работой для осужденных в местах лишения свободы, а особенно для осужденных к ПЛС. А за зарплату я вообще не говорю, потому что, если нет госзаказа, то иная работа оплачивается такими копейками, что если ее даже всю переводить на выплату иска, то потерпевшие посчитают это издевкой! Так как доказать, что я искренне стремлюсь искупить свою вину? Подскажите! Разговора нет, если б я отсидел 30 лет и тем самым потерпевшим воскресил сына, то «я согласен!». Но ведь все мы понимаем, что никакой, даже самый длительный, отсиженный мной срок, не искупит таким образом мою вину перед потерпевшими. Так зачем тогда придумывать такие формулировки, за которыми нет смысла и значения, а лишь одна юридически обоснованная видимость, которую используют для формального отказа осужденному в УДО?

А главное, зачем такие сроки? Вы сами же пишите, что: «Науке известно и давно отмечено неэффективность длительных сроков лишения свободы, в особенности при отбывании в камере.

Что критическим пределом являются семь лет лишения свободы, после которых резко усиливается. дезадаптация и деградация личности» (у вас в статье в этих местах стоят сноски (12) и (13) на научные труды, перечисленные в конце)… Если есть научно доказанный факт, то, наверное, этот предел в 7 лет и должен являться эффективным сроком для УДО, а если и дольше, то зачем в общество выпускать дебилов и дегенератов???

Получается, есть научные данные, а их никто не использует! Видимо, никому из цепочки: ФСИН — Минюст – законодатель, не нужны исправившиеся осужденные? Однажды преступивший закон становится в местах лишения свободы безадаптивным дегенератом, который будет вновь и вновь возвращаться за решетку, тем самым обеспечивая рабочие места для всей сферы правоприменителей: от милиции до ФСИН!

Получается, что некоторые научно доказанные Факты по части воздействия мест лишения свободы на исправление преступников «выгоднее» не замечать, так?

Также к вопросу о воздействии на исправление осужденных относится и упоминаемый вами момент, что более половины «пожизненников» ранее уже были судимы и вновь встали на путь преступлений, а к четверти из них уже применялись «акты милосердия» (УДО, амнистия), но они их не восприняли правильно… А почему?

, К сожалению, и, надеюсь, вы тоже это понимаете, что критерии «исправления» осужденного по меркам ФСИН совершенно отличаются от нравственных критериев человеческого общества! Поступок Иуды Искариота (донос на ближнего своего) считается для ФСИН высшим проявлением сознательности («исправления») осужденного!!! Не говоря уже о том, что не следует требовать разрешенного и положенного (не качай права»), не пиши жалобы на администрацию ИУ, вовремя «облизывай хозяйский сапог», и тогда… возможно ‘тебя сочтут «исправившимся» для. предоставления на УДО… Но можно ли считать, что эти осужденные ‘действительно исправились?

Как показывают приведенные вами цифры – нет! И они же доказывают, что органы УИС зачастую представляют на УДО нравственных уродов.

И эта статистика, как вы понимаете, касается не только осужденных к ПЛС… Но кого это. волнует? ФСИН? Минюст? Законодателя? А в обществе и подавно никто не задумывается над тем и не ставит вопрос — а что за «путь исправления» проходят в исправительных колониях осужденные, что, выйдя на свободу, они опять готовы убивать, грабить, воровать? Как их там «исправляют»??? И главное, никто ничего не хочет менять в сложившейся ситуации! Она замечательно устраивает всех правоприменителей, кто с нее имеет стабильный заработок, а общество успокаивают тем, что сейчас преступникам «отвешивают» немереные сроки, и что якобы такой подход способствует «предупреждению совершения новых преступлений». При этом, однако, забывают сказать о том, что подобной псевдомерой проблема-то не решается, а лишь отодвигается на время «отвешенного» срока, который когда-то закончится, и эти преступники (а по статистике за особо тяжкие преступления сидит около 300000 человек) выйдут на свободу еще более озлобившимися и с более примитивными инстинктами.

А может, все же лучше сделать из «исправительных» колоний, которые никого не исправляют, просто «места лишения свободы» с нормальными, человеческими условиями? Чтоб осужденным после отбывания наказания не требовалось еще проходить всевозможные адаптации и реабилитации, опять же за казенный счет, в очередных казенных стенах, построенных за счет федерального бюджета… Как вы считаете? Стоит только обратить внимание на «Основные принципы осуществления исполнения наказания в виде пожизненного заключения и других длительных сроков заключения» в Рекомендации Комитета министров Совета Европы №Вес (20030 23, где в пункте 4 указано, что: «Жизнь в тюрьме должна быть устроена и по возможности вплотную приближена к реальной жизни в обществе (принцип нормализации}». И не надо будет тратить казенные деньги на строительство и обслуживание реабилитационных центров… Как вы считаете?

Например, за океаном губернатор штата Нью-Йорк Эндрю Куомо предложил ввести новую государственную программу, которая позволит нарушившим закон во время своего срока закончить колледж. Такая программа, считает губернатор, поможет адаптации заключенных после выхода на волю. Но также она сохранит день налогоплательщиков, ведь гораздо дешевле обучить людей, чем посадить их за решетку. Губернатор уверен, что бывшие зеки с образованием не вернутся на кривую дорожку. Куомо отметил, что Нью-Йорк тратит 60 тысяч долларов в год на каждого арестанта, при этом 40% заключенных — рецидивисты. На содержание тюремной системы уходит 3,6 млрд. долларов. Для сравнения — в 5 тысяч долларов в год обойдется образование одного арестанта. Губернатор подчеркивает, что программа даст прекрасные результаты. Тот, кто покидает тюрьму с университетской степенью, получает шанс начать новую жизнь, получить работу и навсегда «завязать» (источник статья «Здесь все станут «доцентами», рубрика

Действительно, за 5-7 лет можно обучить человека таким высоконравственным профессиям, как врач, учитель, священник, юрист, и я убежден, что этот срок достаточен для того, чтоб осужденный понял и осознал противоправность своих деяний на свободе, которые его привели за решетку. И дать ему возможность доказать своим поведением и отношением к нравственным ценностям общества, что он больше не нуждается в дальнейшем отбывании наказания…

Но что в действительности происходит у нас в «исправительных» колониях? Сначала весьсрок «делают» из осужденного законченного олигофрена с мышлением первобытного человека и лишь для того, чтоб потом, пугая общество, что вот-вот из мест лишения свободы повалят толпы озверевших дегенератов, требовать от государства выделения бюджетных средств на‘строительство теперь еще и реабилитационных центров, в которых придется еще сколько-то лет учить этих дегенератов жить в нормальных условиях человеческого общества.

Получается, что с исправлением наши «исправительные колонии» никак не справляются, раз после их «исправления» требуется еще проводить адаптацию и реабилитацию осужденных???

А на вопрос — зачем это надо? — недавно ответила счетная палата РФ, обнародовав результаты деятельности ФСИН. Аудиторы обнаружили нарушения в контрактах ФСИН на 7,1 млрд. рублей — 55% от строительного бюджета ведомства. Аудитор Сергей Мовчан подчеркнул:

«Всего в 2010-2012 годах за оказанные посреднические услуги строительными ФГУП ФСИН России как ген. Подрядчиками была получена прибыль в 250,5 млн. рублей, а это средства федерального бюджета» ( источник — статья «Посадки будут?» из газеты «За решеткой» №3 март 2014 года). Да! Хороший показатель того, кто нас «исправляет», а главное, кто считает «исправились» мы для УДО или нет. Извините, это я отвлекся, наболело!

Возвращаясь к приведенным Счетной палатой цифрам, я делаю вывод, что, оказывается, никто не заинтересован в исправлении осужденных! Некоторым работникам ФСИН вообще не выгодно сокращение поголовья «сидельцев», ведь чем больше сидит, тем больше можно требовать из бюджета средств для строительства новых тюрем ( в перспективе — реабилитационных центров), ремонта старых, закупки через ФГУПы вещевого довольствия, питания и т.д, для «сидельцев», и за счет этого, как показывают цифры Счетной палаты, обогащаться самим… Конечно, кто при таком раскладе будет заинтересован в подлинном, а не мнимом исправлении осужденных?

И последнее, вы упоминаете в начале своей статьи, что институт ПЛС в. ‘нынешней России получил свое развитие с принятием закона от 17.12.1992 года, когда законодательно ‘была предусмотрена возможность замены смертной казни за наиболее тяжкие преступления пожизненным лишением свободы

Интересно, а какова была цель этой «замены»? Наверняка говорилось (или подразумевалось} о гуманности и человечности этой меры? Однако. Стоит прочесть статьи из газет:

-«Город убийц» Скробот А., Циммеринг М. («Независимая газета» от 2 апреля 2002 года);

«Пожизненная казнь» Куликов В. («Российская газета» №3595 от 5 октября 2004 года);

-«Секретный этап для Кулаева» Куликов В. («Российская газета» №4079 от 30 мая 2006

года);

«Черный дельфин» или Дорога в один конец» («Мечизиеек» от 20 октября 2009 года), – как понимаешь, что в данном случае ни о какой гуманности речи не идет, и даже нельзя сказать о «суровости» этого наказания, как дипломатично выразился в приводимом вами мнении один из осужденных к ПЛС. Создается впечатление, что некоторые из УИС искренне убеждены в том, что в России расстрел заменили ПЛС лишь для того, чтоб над этой категорией осужденных можно было безнаказанно издеваться и глумиться, чтоб они «прочувствовали» всю кару этого наказания и тысячу раз пожалели, что им в целях «гуманности и человеколюбия» заменили смертную казнь на ПЛС…

Только вот как быть с обязательствами Государства по ст.3 Конвенции? С правами, гарантированными ст.21 Конституции РФ? Да и, собственно, с положениями статей 3 и 12 (ч.2) УИК РФ? Как все описанное в вышеназванных статьях соотносится с положениями приведенных норм?

Куда в данном случае подевался запрет на бесчеловечное и унижающее достоинство обращение с осужденными?

И еще говорите, что осужденные к ПЛС не заслуживают УДО? Да тут даже не 25, а пяти лет хватит в условиях «пожизненного ада», описанного в этих статьях, чтоб этот срок был достаточным искуплением за любые преступления… И если кто-то думает иначе, то лучше действительно вернуться к смертной казни, чем вот так издеваться над осужденными к ПЛС до конца их дней!

25 августа 2014 года

С уважением, Горлов И.Е.